Белорусский модельер Саша Варламов последние три года живет в Германии. Занимается здоровьем, пишет сказки и редко выходит в люди. Про причины переезда, пенсию в $100 и свои будни в Берлине он рассказал «Нашей Ниве».

Саша Варламов вспоминает, что последнее время в Беларуси ему было особенно тяжело.

«Жить мне оказалось негде. Квартира, в которой мы жили с сестрой, это мамина. Пока я 26 месяцев в тюрьме находился, надо было адвокату платить. Племянница продала свою однокомнатную квартиру — вот этими деньгами и покрывали расходы.

Племянница была вынуждена переехать к своей маме — моей сестре. А когда я вышел, где мне было жить — там же? Это проблема».

В те годы он запустил новый проект — театр моды «Шкаф». Ставил спектакли.

«Людей, которые ко мне потянулись, стали преследовать. Проводить проверки. Моей ученице, которая открыла свое агентство, вдруг отказали в аренде. И так несколько раз. А потом шепнули: пока будешь с Варламовым, будут отказы.

Один раз я проводил репетицию с детьми, меня вызвали в коридор. Говорят: все, вам в этом здании больше не разрешено заниматься. Вынесли мои вещи, вывели детей. И мы с ними в сквере возле станции метро «Тракторный завод» репетировали».

Варламова возмущало такое отношение. Он вспоминает, что за конкурс «Мельница моды» практически ни разу не получил зарплату как организатор и автор. Оттого обидней было видеть, как под чужие проекты (центр моды и красоты «Хрустальную нимфу», Неделю моды в Минске) у бюджета находили ресурсы, а для его проекта — нет.

У модельера 38 лет стажа, в пенсионном удостоверении он записан как ветеран труда. Говорит, что пенсия — $100. Из них половину каждый месяц забирают в счет погашения аренды помещений БГУ, которую суд насчитал Варламову.

«У меня оставалось $50 — на них разве можно прожить? Хватало, чтобы коммунальные заплатить, и все. А на лекарства еще, на еду надо было.

Мне помогало несколько человек, которые когда-то со мной были связаны, чьи дети у меня занимались. Они просто в конверте бросали деньги в почтовый ящик. Я даже порой не знал, кто. Много денег не было, но голодным тоже не оставался».

У модельера проблемы с позвоночником. Он перенес четыре операции. Попасть в больницу на лечение, по его словам, с каждым годом становилось сложнее.

«Когда я пришёл в РНПЦ травматологии, где мне делали операцию, там сказали: нет мест. Я прошел по отделению — тут кровати пустые, там пустые. Делаю замечание: места ж есть. «Нет, это не для вас», — вспоминает Саша Варламов.

Про печальную ситуацию он рассказал приятелям в Берлине. Те и предложили приехать погостить. С февраля 2017 года модельер в Германии.

«Живу у знакомых. Они кормят, оплачивают мне медицинское обслуживание — слава Богу, у них есть такая возможность. Сейчас стоит вопрос о серьезной операции на шейном отделе позвоночника. Через пару недель я буду на приеме у профессора, который поставит свою визу: да, операция нужна.

Я учу немецкий язык. Немного, потому что мне 65 лет, и уже сложновато. 

Написал три больших сказки, сейчас стоит вопрос об издании — на немецком и на русском. Издавать здесь буду, есть люди, которым понравилось. О гонораре, конечно, речи не идет».

Варламов признается, что ему не просто было привыкать к чужой культуре.

«Сюда интересно в гости приехать, побыть месяц. Мне непросто везде — я советский человек. Ностальгии по Советскому союзу нет, но есть ностальгия по людям того времени. Мы даже не закрывали дверей на замок, и форточки тогда у всех были открыты — не боялись домушников. А теперь люди абсолютно другие. Не хочется даже смотреть на них. Вот и хожу там, где народу меньше. Не потому, что боюсь кого-то. Просто демонстрация самого себя надоела уже. Больше хочется покоя, и совсем не хочется показухи, театра».

Из соцсетей модельер удалился. Говорит, там сплошное вранье и хамство, ему этого не нужно.

По родному Минску он не скучает.

«Потому что Минск другой стал, — обьясняет. — Дело вот в чем: Лукашенко сам провинциал. И к себе в окружение зовет не минчан, а тех, кто с переферии. Те приезжают в Минск с целью: а вот мы здесь сейчас себя покажем. Ни один минчанин настоящий так бы себя не вел».

Вернется ли в Беларусь, Саша Варламов не знает. «Меня не зовут», — замечает. Сферу моды он оставил.

«Понимаете, в чем дело: моды, какой она была в 20 веке, просто нет. Новое поколение особо не научено подбирать цвета, формы. Они что попало надели и побежали. Даже не задумываются, что хорошо или плохо с точки зрения гармонии и баланса. Ушла необходимость в профессионалах, мэтрах, чьего мнения придерживались. Сегодня профессионалы остались только в медицине, да и там всякие попадаются. В остальных сферах царит дилетантство», — рассуждает Варламов.

В свои 65 модельер одинок, он так и не создал семью.

«Семья — это достаточно серьезно. Она же от Бога дается. А жить с человеком, с которым придется собачиться с утра до вечера, — разве это семья? Я сам с собой частенько гармонию найти не могу — говорят, у меня трудный характер.

Мне нравятся слова Хэмингуэя: не всякое зерно должно взойти. Но у каждого есть свое предназначение. Жизнь не идет точно по заданной схеме — все должны жениться во столько-то, во столько-то умереть. У каждого своя судьба, я фаталист 100%. Ничего случайного не бывает.

Может, и Лукашенко пришел к власти, чтобы народ наконец-то проснулся? Нельзя же всю жизнь дрожать от страха перед глупостью — это кошмар, страшный сон. Просыпаться пора».

Наталия Лубневская, фото из архива героя
nn.by